Тренировки и сон занимают большую часть суток. На личную жизнь, вернее, на "дружеское общение", времени совсем не остается. Отчеты о доставке цветов приходят ежедневно, но Алиса ничего про цветы не говорит. Я звоню ей только днем, в обеденный перерыв. В течение дня пишу лишь короткие сообщения. Она редко отвечает на них, может, некоторые и не читает вовсе. Но я не могу придумать другого способа дать понять ей, что люблю и очень скучаю. Новый этап наших отношений буквально вдохнул в меня жизнь. Я счастлив лишь от того, что могу общаться с Алисой. Мы постепенно узнаем друг друга, делимся воспоминаниями, обсуждаем какие-то мелочи. Этого достаточно, чтобы я ощущал свое присутствие в ее жизни. Главное, что она не отталкивает меня, как раньше, и хочется верить, что пусть совсем маленькими шажочками, но мы идем к одной к цели.

Серия игр закончилась. Еще чуть-чуть — и мы будем дома. Не могу сосредоточиться ни на чем, мысли постоянно возвращаются к Алисе. Она по-прежнему мила и приветлива, и все равно ощущение внутренней тревоги не покидает. Я так соскучился, что вряд ли удержу себя в руках и задушу ее в объятиях. Наш автобус едет к аэропорту, но попадает в серьезную пробку. Неожиданно начавшийся снегопад сеет панику в рядах коммунальных служб, оказавшихся не готовыми к зиме. Город попросту «встает». Как выясняется позже, из-за непогоды все рейсы в аэропорту отменяют до утра. Нас возвращают в гостиницу, ждать новостей. Отправляю Алисе сообщение с не очень хорошими новостями, а в ответ получаю лишь сухое «Ок». И снова необъяснимое волнение полностью охватывает меня. Вспоминаю наш последний разговор. Тогда мне показалось, что что-то случилось, но Алиса не захотела об этом рассказывать. Попросил о встрече в ресторане, но так и не понял ее реакции. Она заметно напряглась и как-будто нехотя согласилась. Быстрее бы вернуться домой и уже на месте все выяснить. Целый день пытаюсь связаться с Алисой, но безуспешно, ее телефон выключен.

Просыпаюсь незадолго до будильника. В темноте комнаты слышно лишь равномерное сопение Костяна. Встаю и подхожу к окну. Стихия наконец успокоилась. С неба медленно падает снег, серебрясь и переливаясь в свете фонарей, ложится на землю пушистым ковром. Я всегда любил зиму и не очень представляю, как буду встречать Новый год без елки и снега. Это кажется таким неправильным. А что если? Нет, не сейчас… Смотрю на дисплей телефона. Шесть утра. Ни пропущенных звонков, ни смс. Даже сообщение о доставке так и не пришло. Значит, телефон Алисы по-прежнему выключен. Неприятный холодок пробегает по спине. Предчувствие, банально нехорошее, и противное ощущение беспомощности накрывают меня с головой, закручивая все сильнее. Не могу ничего предпринять, остается только ждать и надеяться, что погода окажется летной. Смотрю в окно на белоснежную гладь, девственно-чистую, еще никем не тронутую, и молюсь, чтобы все было хорошо, чтобы вылет разрешили и Алиса вышла на связь… Через час звенит будильник, и просыпается Костян. — Доброе утро, ты не ложился, что ли? — спрашивает, зевая и потягиваясь. — Встал недавно. Метель прошла, должны улететь… — Да ладно, Лех, не бери в голову. Все будет хорошо! — хлопает меня по плечу и уходит в ванную. — Надеюсь… Пойду узнаю, что и как, — выхожу за дверь. Не разделяя энтузиазма Кости, вновь и вновь набираю выученный наизусть номер. Но итог тот же — абонент недоступен.

Полет проходит без эксцессов. Мы с Костей через телетрап проходим в здание аэропорта, спускаемся по эскалатору в зал выдачи багажа и, забрав сумки, оказываемся на улице. В Сочи, в отличие от Москвы, по-летнему тепло. Уличный электронный термометр показывает двадцать три градуса. — Я на машине, тебя подвезти? — спрашиваю у друга, поворачивая в сторону автостоянки. — Нет, спасибо, меня встречают, — отвечает Костян, и я вижу, как ему машет рыжеволосая девушка. Мы подходим ближе, и я узнаю свою «невесту». — Зина? — удивленно восклицаю. — Вы знакомы? — Лех, ты че? Ты же сам нас познакомил, — смеется Костян. — И вам привет, мальчики! — перебивает нас Зина. — Костя, поехали уже, на регистрацию и так опоздали, хотя бы на банкет успеть. — Надеюсь, не на свою регистрацию? — подшучиваю я и подмигиваю Косте. — Сплюнь три раза! — смеется Зина. — Вот будет мне столько же, сколько Алиске… — Причем тут Алиса? — настороженно спрашиваю я, ощущая как земля под ногами начинает дрожать. — Ты разве не в курсе? — Зина выразительно смотрит на меня и торжественно объявляет: — Алиса и Кирилл сегодня наконец-то поженились. Ты не представляешь, как все счастливы! Несколько мгновений мне требуется, чтобы осознать происходящее. Накрывает волной поражения и разочарования, буквально раздавливая. В одну секунду мой сказочный мир рушится, оставив после себя лишь руины пустых надежд. — По-же-ни-лись? — по слогам переспрашиваю я, как будто от этого что-то может измениться. — Леш, ну чего тупишь? Давно же собирались и как-то внезапно решили. Сегодня поженились. В три была роспись, в шесть будет банкет. Все просто и понятно. — И где отмечают? — зачем-то спрашиваю я и не узнаю свой голос. Он звучит словно сквозь вату.Внешне стараюсь казаться равнодушным, а внутри уже полыхает пламя. Оно горит так сильно, что, кажется, выжигает все живое во мне. — У Глеба, конечно! Ладно, нам правда пора. Удачи! Их машина скрывается за поворотом, а я стою посреди стоянки и пытаюсь взять себя в руки. Возникает лишь одно желание. Сдохнуть. Чтобы ничего не знать и ничего не чувствовать. Горечь, обида, непонимание сплетаются в тугой клубок, опутывая, мешая вдохнуть полной грудью. Такого просто не может быть! Опираюсь на капот машины, пытаясь унять рвущийся наружу крик. Как? За что? Почему? Столько вопросов и ни одного ответа. Смотрю на часы. Решение приходит само собой. Дом-душ-цветы. Через пару часов останавливаюсь перед домом Глеба, приехал, чтобы поздравить молодоженов. Откинувшись на спинку кресла, закрываю глаза, чтобы успокоить бешено стучащее сердце. Не знаю, чего хочу добиться своим приходом. Мне просто необходимо посмотреть в ее глаза. В последний раз. Сделав глубокий вдох, решительно выхожу из машины и направляюсь в сторону дома. Внутри никого нет, тогда прохожу на террасу. Накрытые столы, музыка, все как в день рождения Глеба. Слышу звонкий смех, оборачиваюсь и вижу ее. Алиса сказочно красива. Платье цвета слоновой кости, длиной чуть ниже колен. Пышная юбка и облегающий лиф в виде корсета. Белая тонкая сетчатая ткань с вышивкой украшает лиф, переходит на плечи, образуя широкие бретели. Лаконичное и невообразимо женственное, оно подчеркивает ее стройную фигуру и придает аристократическую утонченность. Не могу отвести глаз, именно так и должна выглядеть невеста, безупречно красивая и безмерно счастливая. Мои нервы натянулись до предела. «Горько!» — крикнул кто-то из гостей. Поворачиваюсь на голос и вижу Зину. Какая ирония… Криво усмехаюсь. Месяц назад я уже это слышал. Вновь смотрю на молодоженов и встречаюсь глазами с Алисой. Скользит по мне ледяным, колючим взглядом, будто мы совершенно чужие. Хотя мы и правда теперь чужие. Она чужая жена. И этим все сказано. Под многочисленные крики гостей Кирилл по-хозяйски притягивает ее к себе, вовлекая в страстный поцелуй. Мерзко и противно. Но я не отворачиваюсь. Смотрю на них, не отрываясь, чувствую себя мазохистом, но не могу отвести взгляд. Каждое мгновение впечатывается в память, будто клеймо. Ревность? Нет, скорее обреченность. Ощущаю себя приговоренным к виселице. Хочется развернуться и уйти. Сбежать туда, где Алиса еще моя, где мы вместе, в нашу сказку. Но я не могу себе этого позволить, надо довести дело до конца. Гости считают секунды, и я с каждым счетом подхожу все ближе и ближе. Останавливаюсь напротив молодоженов и кашляю, привлекая к себе внимание. Они синхронно поворачиваются в мою сторону. — Кирилл, Алиса. Позвольте поздравить вас с бракосочетанием, — протягиваю руку Кириллу. — Вам повезло. Досталась лучшая из женщин. — Спасибо, Алексей! — произносит он, отвечая рукопожатием. — Ты прав. Самая лучшая. Самая любимая. Его окликает кто-то из гостей, и он, извинившись, отходит от нас. — Это вам! — отдаю Алисе букет. Она окидывает меня безразличным взглядом и произносит: — Спасибо за цветы. И, напомни, когда я успела тебя пригласить? Я молчу. — Тебе лучше уйти, — советует Алиса и отворачивается, потеряв ко мне всякий интерес. Смотрю на ее точеный профиль, изящную линию губ, изгиб ресниц. Такое все родное, такое любимое. Откуда столько надменности? Куда делась моя Алиса? Та, которая всецело принадлежала мне, таяла от моих прикосновений, ее глаза светились теплом и нежностью. Кто эта женщина передо мной, я не знаю, но обязательно выясню.